Жирная пища по своему действию на мозг подобна наркотикам. Об этом сообщили на днях американские учёные из Флориды
Их исследование опубликовано в «Nature Neuroscience», приложении к «Нейче» («Nature») — одному из самых влиятельных научных журналов в мире. И поэтому относиться к нему нужно серьёзно. Даже при том, что подопытными были крысы, а не люди, механизмы развития наркомании у нас с этими грызунами общие.
Анекдот в тему: украинец проходит досмотр в аэропорту Нью-Йорка. На вопрос, не везёт ли он в США наркотики, он отвечает утвердительно и в подтверждение своих слов открывает чемодан, забитый салом. «Какие же это наркотики?», — удивленно спрашивает его таможенник. На что путешественник искренне говорит: «Ну, я от него балдею...».
Транс жиры вводят в транс
Сало, конечно, — классный продукт, и побалдеть от него можно. Но вряд ли оно относится к тем жирам, которые могут вызывать зависимость сродни наркотической. В своем исследовании ученые использовали диету западного типа, а значит, она не была богата натуральными жирами вроде свиного сала. В США о нём почти забыли, ведь его занесли в список особо опасных продуктов из-за высокого содержания холестерина. Но свято место пусто не бывает, и место сала (а заодно и сливочного масла) заняли новые пищевые жиры, сконструированные в основном из пальмового масла. Они и сами по себе были не очень полезными (главное их достоинство — дешевизна), а после обработки становились просто ужасными. Называются такие жиры гидрированными, а самый их вредный компонент — транс жиры (они образуются в процессе переработки). Чтобы доказать их опасность всему миру, и особенно американской официальной медицине, понадобились десятилетия. Но даже после этого на Западе сало и сливочное масло, оказавшиеся гораздо менее вредными, чем транс жиры, не восстановили своих позиций. Сейчас там изобрели новую технологию конструирования дешевых масел, при которой транс жиры не образуются. Трудно поверить, что этот новый «моделист-конструктор» будет полезнее природных жиров. Подождём еще лет 30-50, и, может быть, мы узнаем о них тоже что-нибудь жуткое.
От жирного до сладкого
Мы не случайно акцентируем внимание на западном стиле питания. Крыс кормили именно такими продуктами. Главные принципы, используемые при их производстве — много плохих жиров и сахара. И как теперь доказано учёными, наркотическую зависимость могут вызывать оба этих вещества. Причем, если для жира такое свойство оказалось весьма неожиданным, то споры о наркотическом потенциале сахара и сладостей шли давно. Точку в них поставили два года назад ученые из Принстонского университета, изучив механизм наркотического действия сладкого просто в деталях.
На первый взгляд, связь между наркотиками, сахаром и западной диетой может показаться странной. Ведь сахар, как и наркотики, был всегда, а зависимость он стал почему-то вызывать только в составе западной диеты. Нелогично как-то получается. Конечно, сахар (с точки зрения химии, его правильнее называть сахарозой) вечен, как и природа — он есть в массе растений, где содержится в смеси с другими сладкими веществами. А вот в рафинированном виде, когда он очищен чуть ли не до степени химиката, сахар появился в Европе всего лет 500-600 назад. Сначала его ели в мизерных дозах, а не засыпали ложками в чай, кашу и во всё что ни попадя. Только в 19-м веке наладили его промышленное производство, а главным и вездесущим компонентом продуктов он стал совсем недавно — во второй половине 20 века, когда после войны еду стали производить промышленным способом, а реклама сделала её популярнее, чем домашние блюда.
И здесь количество сахара перешло в новое качество — из продуктов, прошедших промышленную обработку и сделанных из рафинированных компонентов, он стал быстро и легко поступать в кровь в больших количествах. И похоже, в таких дозах его влияние на мозг сравнимо с фармацевтическими и наркотическими средствами. И эта связь не случайна: словом «драгз» (drugs) на Западе называют и лекарства, и наркотики, плюс все наркотики могут использоваться и для медицинских целей.
Химия удовольствия
После тяжёлых предшествующих лет еда стала не только удовлетворением голода, но и удовольствием. А самым доступным наслаждением оказались не дорогущие деликатесы, а дешёвые сладкие продукты, накачанные сахаром сверх меры. Почему человечество оказалось на них столь падким?
Сахар и сладкое вызывали в мозгу выброс дофамина — гормона удовольствия. Примерно такие же реакции происходят при любом способе получения удовольствия — от наркотиков, табака, алкоголя и даже от победы в любви или спорте, от полученной награды, выигрыша в казино, похвалы начальника и еще много от чего. Но получить удовольствие от сладкого проще и быстрее всего. А дальше...
Оказывается, современное сладкое питание очень быстро раскачивает нашу дофаминовую систему наслаждения, внося в нее диссонанс: «После месячного приема пищи, богатой сахаром, учёные заметили, что мозг крыс приспособился к более высоким уровням дофамина, выпускаемого в ответ на сахар, уменьшив число рецепторов, воспринимающих дофамин. При этом, количество рецепторов к опиатам увеличивалось», — эти слова профессора Барта Хёбеля, проводившего принстонское исследование, описывают феномен развития сахарной ломки.
И выходов из этого состояния только три:
Первый — наращивать потребление сладкого, и значит, зарабатывать ожирение, диабет и прочие болезни цивилизации.
Второй — перейти на другие стимуляторы дофамина: алкоголь, лёгкие или тяжёлые наркотики. Обо всем этом профессор Хёбель говорил. И обратите внимание на такой феномен, упоминаемый им выше, как рост числа рецепторов к опиатам — это очень благоприятное развитие событий для того, чтобы переключиться на тяжелые наркотики: опиаты — это производные морфия.
Третий выход — слезть со сладкой «иглы», самый оптимальный и самый трудный.
И запомните, активный поиск удовольствий всегда плохо заканчивается: стимуляторы перестают работать, а жажда наслаждений только увеличивается. Автор: Александр Мельников
